ЖЕНЩИНА, РАЗБУДИВШАЯ КОЛОКОЛА (часть - 3)

"Единственным человеком,- писала она,- которого я любила и никогда не критиковала, был Гийо, хотя в действительности я любила в нем идеал. В нашей юности идеалы, к которым мы стремимся, проецируются в личность, и мы любим эту личность как оживший идеал. Позже, когда мы начинаем лучше отличать людей от их взглядов, мы перестаем искать идеального человека, скорее, мы хотим объединиться с другой личностью в общей внутренней преданности тому, что мы почитаем и чем восхищаемся. Исчезнет тот тип любви, когда один человек стоит на коленях перед другим, теперь они оба стоят на коленях плечом к плечу".

Этот опыт любви, который ей довелось прожить дважды: и в роли неофита, и в роли Великого Посвященного - в чем-то очень похож на инициацию великих мистерий древности. Осмысляя этот феномен Лу напишет новеллу "Рут" о девочке Рут, которая ни к чему столь сильно не стремится как понравиться любимому ментору и, по большому счету, стать им. Эту книгу Лу Рильке особенно любил, и позже его дочь получит имя Рут, хотя матерью ее будет не Саломе, а художница Клара Вестхофф.

* * *

В поезде, вспоминает Лу, они чувствовали себя окончательно чужими друг другу: Рильке сказал, что хочет уехать из Берлина,- ему нужен новый круг людей. "Хорошо",- коротко отвечала Лу по-русски. Анализируя позднее этот кризис, Лу объясняла свое побуждение расстаться тем, что Рильке мог понять и исцелить себя только творчеством, а работать по-настоящему мог только при условии, что его творчество не находится в зависимости от предмета - в данном случае ее. Он мог излечиться только "беспредметной любовью". Так же в самом начале их встречи, когда они заговорили о своем понимании Иисуса, она говорила ему, что религиозного гения отличает "беспредметная религиозность": не сотворения новых божеств добивается религиозный гений, а нового отношения к ним, и лишь тогда, благодаря ему, становится очевидным бесспорный факт единства Бога и Человека, то, что человек есть смертный бог, а бог - бессмертный человек. Образцом настоящей религиозности является любящий человек, который к тому же неустанно вновь и вновь пытается освободить свою любовь от иллюзий.

Пытаясь освободить собственную любовь от иллюзий, Лу честно призналась себе, что ее "желания уснули надолго", а ее заботы о Райнере переместились "по ту сторону того, что объединяет мужчину и женщину, и что никогда не возвращается обратно".

Рильке уезжает к Вогелеру в Бенкендорф ("дом под березами"), артистическую колонию вольных художников, не приемлющих академического искусства. В одном из посланий из затухающей переписки он сообщает о своем кризисе, внутреннем конфликте, а также своем намерении жениться на художнице Кларе Вестхофф (хотя его дневниковые записи дают основание полагать, что его подлинной любовью того времени была Паола Беккер, талантливый скульптор, боль от ранней смерти которой прорвалась в знаменитом рилькиевском "Реквиеме").

В довольно жестком письме, озаглавленном "Последнее послание", Лу вспоминает, как она была для Райнера матерью и, как мать, хочет выполнить последний долг, рассказав ему о диагнозе, который поставил Рильке с ее слов один врач: этот поэт, сказал он, может повторить судьбу Гаршина.** Лу требовала от Райнера твердости и роста: "несмотря на разницу в возрасте, которая существует между нами, я все время... росла, я все дальше и дальше врастала в то состояние, о котором с таким счастьем говорила тебе, когда мы прощались,- да, как ни странно это звучит,- в мою юность! Потому что только теперь я молода, и только теперь я являюсь тем, чем другие становятся в восемнадцать: полностью самой собой". Она предостерегает его от того, чтобы в его неустойчивом душевном состоянии брать на себя ответственность за других и вместо подлинного взросления вновь искать свою пристань под женским крылом.

Не таится ли за этой жестокостью ревность женщины? С точки зрения аналитика Лу оказалась права: этот брак не продлится и года и распадется сразу же после рождения дочери. И все же кажется, что ее пером двигала не только проницательность психолога. Расставание с Рильке далось ей нелегко: у Лу развивается невроз сердца с обмороками. Причиной болезни, помимо любовных переживаний, было страшное известие о гибели Пауля Рэ в Оберенгадине, в Селерине, где они когда-то провели вместе лето. Лу предпринимает попытку самоубийства. Воистину, 1901 год, начало ХХ века, было самым тяжелым для нее временем.

Доктором, на которого она ссылалась в последнем послании, был, разумеется, Пинельс. Он крайне озабочен ее физическим состоянием: ухаживает за ней как врач и убеждает ее вести здоровый образ жизни, тем более, что Лу выясняет, что у нее будет ребенок. Пинельс, который по-прежнему хочет сделать Лу своей женой, хочет навестить Андреаса и просить его о разводе. Лу намерена помешать ему во что бы то ни стало, несмотря на то, что возле него и с ним ей всегда было легко и спокойно, она отдыхала и наслаждалась моментом, как Феничка. Они путешествовали запоем, проводя вместе долгие месяцы; Лу любила его семью и считала себя почти что ее членом: новорожденную племянницу Пинельса она восприняла как собственного ребенка ("Возможно, она похожа на тех, которых бы я могла иметь"). Однако и эта история приобретает трагический оборот: Лу теряет ребенка, упав во время сбора яблок с лестницы.

Пинельс вдруг не выдерживает больше своей роли врача-любовника, которого Лу иногда навещает по своей воле и вновь бросает на произвол судьбы - он разрывает отношения.