СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ (часть - 4)

Стратег умеет выдать правильный бой за маневр19, а маневр - за правильный бой (маскировка первого уровня), если противник думает, что маневр - это маневр, а правильный бой - это правильный бой. Если же противник проник в эту маскировку и начинает понимать ситуацию, то маневр должен выдаваться за маневр, а правильный бой - за правильный бой (противник же будет уверен, что все наоборот). При этом отсутствие маскировки окажется маскировкой: "Ложь может иметь сложное строение: например, передача противнику правдивой информации, чтобы он, считая ее ложной, принял соответствующее решение." (Лефевр 1973,44) Постоянно совершая такие превращения, стратег будет неуловим для управления со стороны противника.

Лучшим способом маскировки является отсутствие у агента реального поведения, т.е. бесконечное количество знакотканых уровней. "Поэтому предел в придании своему войску формы - это достигнуть того, чтобы этой формы не было. Когда формы нет, даже глубоко проникший лазутчик не сможет что-либо подглядеть, даже мудрец не сможет о чем-либо судить." (Сунь-цзы 1995, 33)20

С помощью маскировки ("обмана"), с помощью знакотканого поведения агент скрывает свое реальное поведение и управляет поведением противника. "Тот, кто умеет заставить противника двигаться, показывает ему форму, противник обязательно идет за ним; когда противнику что-либо дают, он обязательно берет; выгодой заставляют его двигаться, а встречают неожиданностью"(Сунь-цзы 1995, 31)

Мета-управление в условиях конфликта является особенностью не только и не столько войны как таковой (хотя в ней, может быть, проявляется в наиболее яркой и подходящей для всем понятных примеров форме). Даже сам Сунь-цзы, который был именно военным стратегом, писал "...Тот, кто умеет вести войну, покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не держа свое войско долго. Он обязательно сохраняет все в целости и этим оспаривает власть в Поднебесной. Поэтому и можно, не притупляя оружия, иметь выгоду: это и есть правило стратегического нападения.." (Сунь-цзы 1995, 29). Сунь-цзы поэтому можно считать создателем учения о стратегическом поведении вообще, о достижении "выгоды" с помощью стратегии в любом конфликте, т. е. фактически создателем учения о "холодной войне".21

Именно стратегическому поведению в рамках конфликтов, мета-управлению противником, посвящены такие, например, своды (впрочем, несистематизированные) приемов стратегии как "Китайские стратагемы" Х. фон Зенгера (См. Зенгер 1995 и Приложение 1, где дается попытка систематизации предложенных Зенгером стратагем) и "Приемы влияния на людей" П, С. Таранова (См. Таранов 1995). 22

В. А. Лефевр в книге "Конфликтующие структуры" называет мета-управление "рефлексивным управлением": " Рефлексия в ее традиционном философско-психологическом понимании - это способность встать в позицию "наблюдателя", "исследователя или "контролера" по отношению к своему телу, своим действиям, своим мыслям. Мы расширим такое понимание рефлексии и будем считать, что рефлексия- это также способность встать в позицию исследователя по отношению к другому "персонажу", его действиям и мыслям... Процесс передачи оснований для принятия решений одним из персонажей другому мы будем называть рефлексивным управлением. Заметим, что это определение охватывает лишь простейшие случаи феномена, который мы собираемся рассматривать. Любые "обманные движения", провокации, интриги, маскировки, создание ложных объектов и вообще ложь произвольного типа представляют собой рефлексивное управление"(Лефевр 1973, 10, 43-44)

Лефевр создал математическую типологию "рефлексивного управления", которая позволяет описать коммуникационные ситуации типа "я знаю, что ты знаешь, что я знаю...", характерные для знакотканого поединка и с трудом представляемые в естественном языке.

Самая простая ситуация описывается многочленом Tx + ( T + Tx)y, где Т x -"внутренний мир" персонажа x, включающий в себя видение плацдарма, где происходит конфликт, цели персонажа и его способ принятия решений ("доктрину") при наличии картины плацдарма и цели, Ty - "внутренний мир" y, T xy - "внутренний мир" х с точки зрения y (во "внутреннем мире" y).

Рефлексивное управление осуществляется за счет превращения Txy в Tx, т.е. если "игрек" сможет навязать "иксу" ту "картину мира", которая необходима для "игрека".23 "Игрек" при этом оказывается в мета-позиции по отношению к "иксу", зная его видение плацдарма, которое он сам ему предоставил.24 Подобное рефлексивное управление осуществляется либо посредством формирования картины противника, либо посредством формирования цели противника (самый известный здесь способ - провокация), либо посредством формирования доктрины (способа действий) противника, либо смешанными способами.(Подробнее см. Лефевр 1973, 50-52) Конкретные решения ( о тактических целях и действиях по их достижению) обычно принимаются контрагентом на основе понимания сложившейся на данный момент ситуации на плацдарме конфликта, которая определенным образом соотносится с общей целью кампании. "Обычно противнику передается система опорных "реперов", на которой он строит свою картину плацдарма. Это построение представляет собой особую логическую процедуру, и противник, проводящий рефлексивное управление, исходит из того, что противоположная сторона владеет некоторой фиксированной процедурой вывода. Так, во втором тысячелетии до н. э. знаменитый полководец Гедеон использовал светильники как средство рефлексивного управления своим противником - армией мадианитян. По штатным нормам того времени на каждую сотню бойцов полагался один трубач и один факельщик. Гедеон исходил из того, что предводителям мадианитян известна эта норма и, кроме того, что они владеют хотя бы основами арифметики. Гедеон снабдил каждого из трехсот своих воинов светильником и трубой. Он полагал, что противник произведет следующую выкладку: 300 х 100 = 30000 - столько человек в противостоящей армии, откуда выведет цель - избежать вооруженного столкновения (как известно, мадианитяне обратились в бегство)."(Лефевр 1973, 52-53)